ПОЧЕМУ ТАК МНОГО ШУТОК ПРО БАРАБАНЩИКОВ: МУЗЫКАЛЬНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ
Игра на барабанах – это про творчество или силу и монотонные ритмы? Обидно ли играть на концерте за спинами других? О музыкальных стереотипах говорим с барабанщиком группы «Pine Ridge» Константином Захлестиным.
– О наболевшем: откуда столько мемов про ритм-секцию группы – барабанщиков и басистов? Почему достается только им?
– Хах, на самом деле, с этим связана распространенная проблема в музыке. Суть в чем: бас и барабаны – это ритмическая основа, они должны играть одинаково четко. Можно делать криво, но если одинаково криво, тогда все будет норм – два минуса в сумме плюс. Но мы же все-таки люди, а не роботы, и каждый чувствует свой инструмент и сам ритм по-своему, и вживую это звучит не очень качественно. И поэтому мемчики появляются как раз в таких ситуациях: грубо говоря, басист играет в одну долю, а барабанщик – в другую. Или анекдотики в духе: «В чем разница между басистом и барабанщиком? Ответ: 1 такт». Это просто высмеивание проблемы, своеобразный музыкальный инсайт.
– А как же шутки из разряда: «Если музыкант не умеет играть, ему дают палочки»? Не задевают?
– А, ну эта тема, мне кажется, будет всегда. Это еще старые советские анекдоты: «Всем музыкантам и барабанщикам пройти за зарплатой» и так далее. Возможно, это от какого-то людского невежества: многие думают, что за установкой вроде и делать ничего не надо, просто берешь и долбишь по ней, причем, как попало – и вот вроде все само по себе получается. На самом деле, в каждом инструменте есть много нюансов. У нас, допустим, не так важно знать ноты «До-Ре-Ми», но нужно четко следить за своими движениями и интервалами от удара до удара, а для этого требуется большая концентрация внимания и классная координация. Реально, бывает, сидишь, отрабатываешь сложное упражнение, а потом понимаешь, что ты уже две минуты как не дышал, потому что тупо забыл. Если возвращаться к теме шуток – я отношусь абсолютно по-доброму к такому, не вижу ничего плохого здесь. Почему бы и не посмеяться? Есть шутки и про гитаристов, и вокалистов – это своеобразный музыкальный юмор, поэтому норм.
– Как барабанщику тебе не обидно, что играешь за спинами других?
– На самом деле, нет. Говорят же, что любая музыка найдет свою аудиторию, тут такая же история: всегда будут люди, которые смотрят только на вокалиста, но точно так же и с барабанщиком. И ведь фишка все-таки во взаимодействии. Это не про то, что я главный, если стою впереди. Не так важно, чьи спины я вижу, важно, реагируют ли люди на то, что вы делаете, получают ли они эмоции, отдают ли их обратно. А вообще в детстве мне было дико дискомфортно на сцене. Я как раз и думал, что быть барабанщиком – прикольно, потому что ты вроде играешь, но сидишь где-то сзади, на тебя внимания не обращают особо. Учитывая, что изначально цель такая и была – посидеть в уголке, – меня это совсем не смущает.
– Что еще тебя привлекло в ударных и музыке?
– Банально, наверное: в школьные годы знакомые ребята играли на гитаре. Это было прикольно: у них здорово получалось, и на них внимание обращали таким образом. Я как-то попробовал взять гитару, но это оказалось сложнее, чем я думал: пальцы должны что-то делать по какой-то там схеме, а ты должен понимать какие-то ноты. Вообще в далеком детстве я учился в музыкальной школе – пел в хоре, – но я ее не закончил. Мне тогда нравилось. Перед тобой ставили ноты, но понимать их было необязательно: ты мог просто слушать, что поет сосед и повторять. Что касается барабанов, то у нас дома лежал большой папин чемодан, который издавал прикольный звуки. И на вечеринки, где чуваки играли на гитаре, я притаскивал чемодан и постукивал по нему. Тогда я не очень понимал, как должна выглядеть настоящая установка, и купил себе какие-то барабаны. Не знаю, откуда было такое дикое желание, но я не учел, сколько это все стоит, и что дома не поиграешь особо. Позже это все-таки переросло в серьезное увлечение, я начал заниматься с преподавателем. Затем поигрывал в группе «Arbitrator», это очень классные ребята, треш-металлисты. Я очень благодарен им за развитие и за прикольную физкультуру на кардане. Благодаря им поездил по стране, несколько раз мы выступали с немецкими и австралийскими группами. Потом у меня сменился коллектив на «El Tango», выступал и с Флорой Бичахчян. Сейчас играю в «Pine Ridge» и преподаю барабаны уже лет семь. А в целом в музыке больше десяти лет.
– Насколько отличается культура игры на ударных в нашей стране и за рубежом?
– Я заметил, что в Европе совсем другое восприятие музыки в целом. Они настроены ее слушать. Меня удивило, что в Риге основная аудитория джаз-клуба – люди 18-20 лет. И там реально слушают музыку. У нас же слушают скорее в перерывах между едой. Что касается именно ударных – разница есть по нескольким факторам. Во-первых, русские люди более зажатые, чем европейцы, это просто связано с образом жизни. Иногда играешь и думаешь, как бы никому не помешать, особенно если находишься в маленьком концертном зале. И пытаешься играть тише. Посмотри на того же Трэвиса Баркера – какой там тихонечко? Там просто от плеча! Причем, в любом месте и ситуации. Но, наверное, благодаря именно барабанам, с этой проблемой и можно бороться. Хотя, не знаю, – такая ли это проблема? Второй фактор – культурная память, русская народная музыка: хороводы, частушки. Если разбирать звучание, можно заметить: все удары приходятся на сильные доли такта. И наоборот: американская народная музыка – это кантри, там ковбои притоптывали ногами на слабую долю.
– Почему барабанщиков гораздо меньше, чем тех же гитаристов?
– Сейчас, возможно, уже и не меньше… Другие инструменты доступнее по цене, и нет проблем, где заниматься. Барабаны в квартире не поставишь.
– Зато можно поставить электронную установку.
– Даже с электронной установкой будет сложно договориться с соседями, потому что это не только звук, но еще и вибрации. Удар резиновой педалькой соседи не услышат, но прекрасно почувствуют. Но сегодня у нас большое количество частных школ и студий, где можно репетировать. Музыкальная сфера развивается.
– Так может, это говорит о развитии бизнеса, а не музыки…
– Тут двоякая история. Конечно, и бизнес, но ведь ходят туда не предприниматели, а творческие ребята. Хотелось бы верить, что эти сферы развиваются бок о бок.
– Меняется ли с годами спрос на занятия по барабанам?
– Интерес к музыке у людей чувствовался всегда, ведь это способ самовыражения. К барабанам он и не угасал у человека, ведь часто даже на уровне инстинкта хочется постучать, изобразить какой-то звук. В целом становится больше учебных центров, значит, могу сделать вывод, что спрос становится больше. Если немного пофилософствовать, то я считаю, что человек должен развиваться творчески, потому что в будущем людей многих профессий заменят роботы.
– Но в музыке уже заменяют живых музыкантов на компьютеры…
– Музыка же подобна языку. И то, и то – набор звуков, содержащий информацию. И пока у человека будет потребность в живом общении, будет потребность и в живой музыке. Да, ты можешь написать электронную музыку, но она будет как шарманка: играет ровно, но импровизация невозможна. Нужен человек, который будет менять этот паттерн, добавлять какие-то звуки в процессе. Электронная музыка – это слегка другое направление: оно больше для танцев и фонового сопровождения. А живую музыку хочется слушать и созерцать. Концерты интересны живой энергетикой.
– Зачем при записи треков использовать живые барабаны? Есть же драм-машины.
– Скорее это просто ради ощущения человека. В этом и вся прелесть: человек играет неидеально, он играет с определенным ощущением. Пусть оно несовершенное, но слушатель сможет его почувствовать и получить эмоции. Ну и это возможность увековечить свое творчество, а не просто заменить себя набором каких-то звуков.
– Если говорить о хип-хопе, биты создаются по тому же принципу, что игра на ударных?
– В принципе, да. Редко слышу, но иногда бывает, что человек, который не понимает, как устроена барабанная установка, пишет электронную партию, для которой вживую нужна будет третья рука, например. А в целом – все пишется плюс-минус одинаково. Причем, в западной культуре большой процент битов из хип-хопа и поп-музыки записаны живыми музыкантами на электронной барабанной установке. У нас, конечно, проще и бюджетнее сделать это, натыкав клавиши. Если прислушаться, то в современной музыке есть всего пару десятков ритмов, которые идут от трека к треку, просто в разных темпах и с небольшими дополнениями.
– Написание музыки и импровизация – это способность или талант?
– Кто-то из классиков сказал, что 4% его творчества – это вдохновение, остальное – тяжкий труд. Всему можно научиться. Насчет сочинения музыки не возьмусь сказать наверняка, у меня не тот инструмент, чтобы писать ее. А по поводу импровизации… Это происходит не совсем так, как, возможно, многие себе представляют. Это как в разговоре: мы же не выдаем при общении хаотичный поток мыслей, у нас есть какая-то структура. Тут плюс-минус такая же история: барабанщик учит определенные музыкальные фразочки, рудименты. А потом можно просто обыграть их по-разному, и никто даже не заметит подвоха. На занятиях я даю понять ученикам, что в музыке нужно не просто запомнить, куда бить, а попытаться прочувствовать, создать какую-то музыкальную фразу. Музыка – это не набор действий, и это касается любого инструмента.
– А что насчет музыкального слуха и чувства ритма? Их можно развить или это врожденное?
– На эту тему существует много дискуссий. В идеале, конечно, чтобы и то, и то было врожденным. Абсолютный музыкальный слух – это когда люди на клеточном уровне чувствуют вибрацию: определяют, например, на какой ноте вибрирует пылесос, – понимаешь, до какой степени? С этим люди рождаются. Но есть относительный слух, и его можно развить. Если говорить о врожденном чувстве ритма, оно так или иначе есть у всех: все мы ходим – это ритмичное действие, все мы можем позволить себе в меру своих способностей подвигаться под ритмичную музыку.
– Чтобы играть на барабанах, нужна физическая подготовка?
– Нет, каких-то специальных физических навыков не нужно. Единственное: чем тяжелее руки, тем сильнее будет удар. А чтобы играть быстро, нужно, в первую очередь, прокачать голову. Дальше уже – практика. Но после тяжелых выступлений, выходишь порой, как из спортзала, потому что играешь всем телом.
– Есть ли смысл играть на ударных, если нет своей группы?
– Зависит от того, чего ты хочешь от инструмента. Барабаны это несамобытный инструмент; как правило, тебе нужен кто-то еще, чтобы было интереснее. Заниматься можно, а концерт отыграть на одних барабанах – уже скучно. Но если ты хочешь просто побарабанить, освоить инструмент, выбить из себя негативные эмоции, то нет проблем: сейчас полный интернет минусовок, в том числе и под ударные. Желание играть в группе – это отдельная тема. Единственное, что могу сказать: в группе ты будешь развиваться точно быстрее. Но не думаю, что это прямо обязательно. Лучше – да.
– Быть барабанщиком – какие минусы?
– Тебе нужно постоянно думать, где заниматься, ты не можешь поставить инструмент дома. А еще иногда заставляют играть под метроном, хаха. Хотя последнее время меня просят не играть под него.
– Обычно происходит наоборот…
– Метроном немного крадет живость. Ты начинаешь больше слушать его, чем то, что происходит вокруг тебя. Вообще многие замечательные альбомы записаны без метронома. Мы их слушаем, и никого не смущает, что там чуть-чуть плавает темп.
– Расскажи, почему быть барабанщиком – это круто?
– Круто? Не знаю, хах. Я уже настолько к этому привык, что для меня это не что-то прямо «вау». Наверное, круто быть в целом музыкантом, а не конкретно барабанщиком. Лично для меня плюсы в том, что ты занимаешься тем, что тебе нравится делать. Благодаря музыкальной деятельности можно куда-то ездить на концерты, ты видишь мир, другие города, иногда – страны. Мне очень нравится находиться на сцене и видеть, что на твою музыку реагируют, в этот момент ты подзаряжаешься.
Автор: Анна Беликова